Мы поговорили с Мусаевым и кайфанули от его знаний. Тут про интенсивность Клоппа и философию красоты «Краснодара»

Дорский сделал научпоп-интервью с главным тренером «Краснодара». 

35-летний Мурад Мусаев – самый интересный молодой тренер России. Он никогда не играл даже в ПФЛ, полтора года назад тихо работал с молодежкой «Краснодара», а год назад, когда Галицкий уволил Шалимова и не верил в иностранцев, принял основу. Тогда его почти никто не знал: на первый матч против «Зенита» вышел просто скромный мужчина из академии «Краснодара» в спортивном костюме. Теперь Мусаев всегда в рубашках или поло, первым в истории вывел «Краснодар» в Лигу чемпионов – и выглядит самым цельным из российских тренеров новой волны. Он очень понятно и развернуто говорит о футболе и способен объяснить любое решение, даже если оно принято на фоне скандала Ивана Игнатьева с агентами.

Несмотря на классный стиль пресс-конференций, Мусаев редко делает программные заявления. За год у него всего четыре интервью, из них два – клубному сайту. После бронзового сезона Мурад пообщался с тактическим автором Sports.ru Александром Дорским, чтобы обсудить много важных сюжетов.

В этом огромном разговоре вы узнаете:

• Готов ли «Краснодар» отойти от философии вечной атаки? Надо ли такое обсуждать с Галицким?

• У «Краснодара» уникальные для РПЛ тренировки: поле разделено на 6 зон, чтобы приучить игроков к позициям, а интенсивность игры устроена по метрикам Юргена Клоппа

• Маурисио Перейра стал королем центра поля, потому что ему поменяли график, когда у него были большие проблемы с мышцами

• Почему Галицкий не отпустил Мусаева на стажировку к Сарри – и что Мурада все равно в итальянце вдохновляет

• Как он пытался отучить Смолова от смещений из центра к угловому (не получилось) и почему «Краснодар» теперь все-таки использует навесы

• Чем тренера могут вдохновлять книги Ремарка и «Зальцбург»

• И еще очень много всего о жизни футбольной команды в формате научпопа.

Попал в «Краснодар» через конкурс, но была проблема: не мог нормально показать парням, как жонглировать мячом

– Про вашу жизнь до «Краснодара» известно критически мало. Как вы стали тренером?

– На четвертом курсе (учился на тренера) меня пригласили работать в «Краснодар-2000» – президентом клуба был Александр Молдованов, который дружил с моим отцом. У меня были большие сомнения, потому что я не играл на профессиональном уровне, но Молдованов убедил меня, что все будет хорошо.

В «Краснодаре-2000» были сильные тренеры: Игорь Захаряк, который сейчас работает с «Соколом», Артур Оленин, входящий теперь в мой штаб в «Краснодаре», и Сергей Захаряк.

У Игоря Захаряка была категория Pro – он мне приносил конспекты из ВШТ, давал учебники, просил разбирать отдельные матчи «Милана». Захаряк знает вообще все: полное строение атома, физиологию, анатомию.

Захаряк проводил для меня экзамен. Например, он давал «Теорию спорта» или «Технику игры», просил изучить главу «Аэробная выносливость». Через три дня мы садились до или после тренировки, и он меня гонял по этой главе. Если я был плохо готов, нужно было пересдавать главу завтра, если все было нормально – переходили на следующую главу. У меня до сих пор остались тетрадки, в которые я выписывал самое важное из тех книг.

В «Краснодаре-2000» мне доверяли – я никогда просто не расставлял фишки, мне давали специальные задания, группу игроков. Это была огромная школа: уже в 22 года я был помощником тренера команды второй лиги.

Когда я пришел в «Краснодар», у меня уже была большая база. Я понимал, как работает интернат – а в «Краснодаре» академия тогда только формировалась. В «Краснодаре-2000» я следил за учебой ребят, проверял домашние задания.

Но, конечно, пришлось перестраиваться, потому что у «Краснодара» есть свои требования.

– Например?

– Тренер должен быть хорошим демонстратором – нужно показывать, как жонглировать мячом, как его принимать. Надо признать, что эти компоненты у меня были не на очень хорошем уровне.

Я же попал в «Краснодар» через тренерский конкурс. Там было две части: теоретическая и практическая. По теории я был одним из лучших, а по практической мне сказали: «Ну, так себе. Нужно подтягивать». Поэтому я после тренировок оставался, сам работал с мячом – и в целом вышел на нормальный уровень.

Кроме этого, в «Краснодаре» есть специальные методики для каждого возраста – например, особое внимание уделяют технике, есть двухразовые тренировки. В «Краснодаре-2000» такого не было.

2012-й год

– Как проходил тренерский конкурс?

– В теоретической части спрашивали о средствах и методах тренировки, тактике ведения обороны, действиях при позиционной и быстрой атаках, видах  ударов. Что-то было из физиологии – точно помню, что был вопрос, из чего состоит мышца. Спрашивали, за счет чего осуществляется аэробная и анаэробная работа, чем характеризуются лактатная и алактатная выносливость.

– Что было в практической части?

– Нужно было показать, как ты ведешь мяч в разных ситуациях, как отдаешь передачу, как жонглируешь, как принимаешь мяч с воздуха. То есть мы возвращаемся к тому, что все тренеры академии «Краснодара» должны показывать все на своем примере.

Я отработал два года с командой 2000 года рождения, а потом стал работать с 1999 годом.

– Из 1999 года мы уже неплохо знакомы с Шапи, Сафоновым, Игнатьевым и Уткиным. Знаем, что на подходе Голубев и Бородин. Кого можно выделить из 2000-го?

– Защитник Илья Мартынов вошел в топ-60 игроков мира по 2000 году по версии Guardian. Большой прогресс у полузащитников Эдуарда Сперцяна и Леона Сабуа, в сборной России U-19 играют Рустам Халназаров, Александр Черников. Есть и другие талантливые ребята, на которых мы рассчитываем, но им сначала нужно набраться опыта в «Краснодаре-2» и «Краснодаре-3».

«Краснодар» несколько раз за сезон играл глубоко – неужели атакующей философии конец? Обсуждает ли Мусаев такие планы с Галицким?

– Пройдя «Байер», вы сказали: «Даже если бы мы не прошли, мы бы уходили с поля с высоко поднятой головой, потому что не отступали от своей философии». Вам не кажется, что те два матча – точно не лучший показатель философии «Краснодара»?

– Я говорил, что мы были смелыми, пытались комбинировать и использовать высокий прессинг, но соперник был очень силен. У «Байера» есть игроки, стоимость одного из которых практически равна стоимости всего «Краснодара» – конечно, было тяжело.

С «Байером» нам пришлось больше обороняться на своей половине поля и играть за счет быстрых атак. До этого такого не было. Допустим, в домашней игре с «Севильей» было примерно 50 на 50: и владение, и моменты.

Понимали, что «Байер» очень высоко прессингует, группа прессингующих – шесть-семь игроков. Поэтому у них за спинами было большое пространство – до 50 метров. Мы очень много работали над вариантом, когда обороняемся и переходим в быструю атаку. Также много работали над зонами, которые нужно закрывать, потому что у «Байера», кроме трех нападающих, в атаку постоянно добегают Хавертц и Брандт. Очень важен момент передачи игроков: когда с ними играют центральные защитники, когда дорабатывают опорники. Это очень сложно, поэтому над этим много работали.

«Краснодар» не хотел отдавать мяч и играть вторым номером, но «Байер» заставил нас так сделать. Для меня важно, что мы оказались готовы к этим условиям – нельзя сказать, что «Байер» сильно превзошел нас по моментам. Все привыкли видеть, как «Краснодар» красиво атакует, но в матчах с «Байером» тоже было очень красиво – просто это касалось игры в обороне и быстрого нападения.

– А что с матчем против ЦСКА?

– Мы тоже не планировали встречать соперника так низко – планировали это делать в средней части поля. Забив быстрый гол, мы стали играть метров на 20 ниже, чем договаривались.

В тот момент результат был очень важен: ЦСКА – наш прямой конкурент за тройку, а перед ним мы проиграли «Зениту» и тяжело съездили в Грозный. Наверное, и внутри ребят было понимание, что главное в матче с ЦСКА – победа.

С точки зрения обороны это тоже был отличный матч, были хорошие моменты в переходах. ЦСКА почти ничего не создал, кроме дальних ударов. Да, было давление, но такие матчи бывают. Важно, что мы сделали большой шаг вперед в плане организации игры в обороне.

– Возможна ли игра, в которой «Краснодар» сознательно откажется от мяча?

– У нас была такая идея против команд, которые закрываются на своей половине. Думали их немного выманить, создавать зоны, через которые можно было бы атаковать.

Сознательно отдавать мяч мы не будем, будем стремиться к контролю игры. Но контроль ради контроля для меня не важен, не нужно, чтобы мы просто набирали 600-700 передач за матч. Очень важно продвижение мяча, большее количество передач вперед.

– Вы обсуждали с Галицким идею отдать мяч командам, обороняющимся слишком низко?

– Мы не обсуждаем план на игру. В процессе подготовки к сопернику он может спросить, где у него сильные и слабые стороны, как мы хотим этим воспользоваться – да, это я могу объяснить. Но это все в общих чертах.

У меня есть свобода. Думаю, вы видели, как в нескольких матчах мы выходили с Ари и Игнатьевым, играли в два центральных нападающих – это достаточно нетипичная история для «Краснодара».

Если бы у нас были игроки, подходящие под ромб в центре поля в 4-4-2, мы бы тоже использовали эту схему, потому что мне она нравится. Эти нюансы могут варьироваться, но главное – чтобы в целом мы не отходили от своей модели игры. Она отличает нас от многих команд РПЛ.

– Для 4-4-2 ромб кого не хватает конкретно?

– В центре поля должны быть три очень мобильных игрока, дающих большой объем, с хорошими оборонительными функциями, позволяющие команде обороняться всемером. Это очень энергозатратно – мы видели, как, например, Бельгия на чемпионате мира в нескольких матчах спокойно оставляла впереди Азара, Лукаку и Де Брюйне, потому что в центре были Витцель, Дембеле и Феллайни – эта тройка все перекрывала в середине.

На другом уровне я пробовал обороняться всемером, оставляя вверху трех игроков. Был ряд ярких матчей, когда мои команды резко переходили в атаку. Это возможно сделать и в «Краснодаре», это есть в мыслях, но в прошлом сезоне у нас не было подбора футболистов для этой схемы.

Как меняется «Краснодар»: поле делят на 6 зон для жесткой привязки игроков к позициям, интенсивность движения – по принципам Клоппа и новые навесы

– После сезона-2017/18 вы сказали: «Хотим разнообразить игру, активнее задействовать фланги, быстрее переходить из обороны в атаку, завершать атаки не только через короткий, но и длинный пас». Сейчас стиль «Краснодара» визуально поменялся достаточно сильно.

– Некоторые эксперты говорят, что «Краснодар» не изменился ни в плане очков, ни в плане игры. Мы не собирались глобально менять игру: например, в прошлом бронзовом сезоне были Измайлов, Жоаозиньо, Перейра, Ари, Широков, Вандерсон – тогда зародился стиль, который принято считать краснодарским. После Кононова Шалимов добавил свои нюансы, я – свои.

Для Галицкого очень важно не быть как все – и у нас действительно есть свое лицо.

Если говорить про очки, давайте сравним весь сезон: посмотрим очки не только в чемпионате, но и еврокубках, посмотрим, как кто продвинулся в Кубке России. Тогда будет полная картина.

– Главные отличия «Краснодара»-2018/19 от «Краснодара»-2017/18?

– Мы быстро убрали Мамаева с фланга – это был центральный полузащитник, играющий на краю. Это нормальная схема, она работала в «Краснодаре» не один сезон, но я считаю, что на фланге должны быть быстрые игроки, в идеале – Вандерсон и Классон.

Раньше при развитии атак было очень большое скопление игроков в середине. Мамаев смещался внутрь, Классон тоже достаточно часто играл внутри, плюс крайние защитники поднимались недостаточно высоко. Почти все хорошие действия происходили при небольшом хаосе, когда соперник терялся – и это реально было достаточно эффективно.

Мне такое расположение игроков кажется неоптимальным. У нас на базе поля расчерчены на шесть вертикальных зон – очень важно сохранять баланс игроков в этих зонах. Мы снимаем видео тренировки и потом показываем ребятам: «Смотрите, когда вы вчетвером-впятером находитесь в одной зоне, у нас нет возможностей для смены направления атаки, мы облегчаем жизнь сопернику. А вот здесь вы располагаетесь по два игрока в каждой зоне – это идеальный посев, посмотрите, какие атаки проходят при таком сочетании». Для меня очень важно, чтобы игроки сохраняли свои позиции.

Я считаю, забросы достаточно эффективны, тем более в «Краснодаре» их есть кому отдавать. Перейра был очень хорош в этом компоненте. Плюс сейчас мы эффективны не только в позиционной атаке, но и в быстрой – забили больше 20 голов.  

Стало больше фланговой игры. Петров, Рамирес, Скопинцев, Стоцкий могут обыграть 1-в-1, их подключения не ограничиваются добеганием и подачей – они могут залезать внутрь, как, например, Петров в матче с «Арсеналом», когда он поменялся позициями с Вандерсоном.

Эти моменты вносят в игру разнообразие и доставляют трудности сопернику.

– На что еще, кроме посева игроков по зонам, обращаете внимания во время тренировок?

– Мы отталкиваемся от модельных характеристик игры – например, стараемся, чтобы частота ускорений и торможений поддерживалась на уровне 20 секунд. То есть должно быть одно взрывное действие у каждого в течение 20 секунд: спринт, подкат, игра головой, переключение с одного действия на другое. Эта интенсивность очень важна.

Клопп говорил, что если каждый игрок делает одно максимальное усилие быстрее чем каждые 20 секунд, его команда не проигрывает. В РПЛ показатели ниже, но мы стараемся, чтобы все было в 20-22 секундах.

Много времени уделяем переходным фазам, стараемся, чтобы вся работа была с мячом. Когда мы теряем мяч, должны максимально быстро его вернуть, поймав соперника в положении, когда он наиболее уязвим.

– Какие упражнения направлены на это?

– Например, удержание мяча в ограниченном пространстве: одна команда может атаковать любые ворота после десяти передач, а другая – сразу после отбора.

– Как не задохнуться в таком тяжелом графике и с таким интенсивным футболом?

– Большое внимание уделяется восстановлению: есть барокамера, криокамера. Если играем дома, процедуры начинаются прямо на стадионе после игры – это продолжается минимум час. Если играем в гостях, прилетаем в Краснодар на следующий день после матча и из аэропорта часто едем на базу, а не по домам.

– В прошлом сезоне «Краснодар» стал последним по числу навесов, сейчас – пятым. Давайте на пальцах. Например, Петров получает мяч у финальной трети, и теперь есть установка не только пасовать низом в центр, но и навешивать, а раньше подавать запрещалось?

– Хотелось бы больше давления в штрафной. Мы понимаем, что у нас нет очень высоких игроков, которые продавливали бы соперников, поэтому мы можем быть эффективными только в игре на опережение.

Подачи могут быть эффективными, если игроки вбегают в штрафную и там есть зоны. Если свободных зон нет, передача должна идти под второй темп, где центральные полузащитники и фланговый нападающий – допустим, атака идет справа, а Классон по дуге врывается слева к центру.

Рамирес иногда любит дать свечку, но они нам не нужны. Да, Мамаев забил важный гол после такого навеса («Уралу» – Sports.ru), но в целом они неэффективны. Поэтому на тренировках и на разборах мы просим Рамиреса либо делать жесткую передачу, с которой мы можем сыграть на опережение, либо искать второй темп, просто сохранять мяч.

– У Каборе в этом сезоне возросло число передач вперед, у Газинского и Перейры – число забросов за спину. Как они восприняли новые требования?

– Я не столкнулся с какими-то трудностями. Сначала мы много говорили насчет высокого расположения линий – например, Гранквисту было не очень комфортно. У Андреаса были сомнения, мы много с ним разговаривали. Важно было разобраться, как мы хотим убирать быстрые атаки соперника. Конечно, комфортнее при потере сесть на свою половину, закрыть зоны. Намного сложнее перестраиваться в зависимости от того, как двигается мяч, чтобы в момент потери накрыть нападающего.

Было много общения по организации высокого прессинга. В России нашу модель достаточно тяжело реализовывать, потому что очень мало команд разыгрывают мяч от ворот. Если в прессинг правого центрального защитника идет наш левый нападающий, левый защитник поднимается в правого защитника соперника, сзади мы можем получить ситуацию 3-в-3. Поэтому впереди должна идти очень агрессивная работа.

– Есть еще изменения, не совсем заметные для обычного болельщика?

– Раньше, когда соперник атаковал флангом и была возможность подачи, защитники двигались по цепочке, сдвигались к мячу. Сейчас мы требуем, чтобы два центральных защитника всегда были в створе. Мы увидели, что эта система нормально работает, особенно в матчах с сильными соперниками.

Так что разговоров было много, но не было ни одной вещи, которую бы я хотел внедрить, а потом от нее отказался.

Защитника можно переучить за 4 месяца – помогает видео ошибок с тренировок. Рассуждение о том, что в современном футболе уже нет десяток типа Баджо

– Когда искали замену Гранквисту, на какие качества защитников обращали внимание?

– Хотелось, чтобы это был быстрый игрок, потому что при нашей системе игры сзади остаются большие пространства. Плюс хотелось, чтобы новый защитник качественно начинал атаки – Гранквист в этом смысле был идеален. Уверен, если поставить его сейчас в «Барселону», он будет пасовать не хуже Пике и Лангле.

Мы хотели купить и Спайича, и Жиго, но не срослось. Сезон показал, что ничего страшного не случилось: Спайич провел хороший сезон.

– С чем связано его неудачное начало?

– У него были проблемы с голеностопом. Я вообще не знаю, что он делал на чемпионате мира – по большому счету, там он не мог играть, просидел на скамейке и не готовился. К нам он приехал разобранным, поэтому были ошибки. Но сейчас мы понимаем, что сделали правильный выбор, и сам Урош совершенствуется в части первого паса, понимая, насколько этот аспект важен для «Краснодара».

– То есть умение протащить на дриблинге, как это делал Гранквист, вообще не учитывалось? У Спайича такое мы увидели только в матче с «Крыльями» весной.

– Когда мы смотрели Спайича в Бельгии, он продвигался сам с мячом. Как, кстати, и Жиго.

На тренировках мы моделируем перехват в центре поля, после которого защитник продвигается за счет индивидуальных действий или паса – и либо на его позицию опускается опорный, либо фланговый защитник не идет вперед и перекрывает эту зону.

Под конец сезона у Спайича было два-три матча, в которых он совершал проходы с мячом. Надеюсь, в следующем году их будет больше, но для меня это не основное качество защитника. Все равно защитник – это защитник, поэтому при просмотре мы в первую очередь смотрим на действия в обороне: насколько быстрый, насколько резко переключается с эпизода на эпизод, как играет один в один, игровой интеллект. Первый пас, движение вперед – тоже важно, но это имеет меньшее значение.

– Почему Фьолусон так тяжело начинал?

– Он играл в чемпионате Швеции, который заметно слабее нашего. Плюс там он действовал в схеме с пятью защитниками – намного меньше пространства и ответственности. Осенью у Фьолусона было не так много игровой практики: когда ты играешь, все схватываешь быстрее.

На сборах в Испании мы ему подготовили нарезку по «Краснодару» и по сборной Исландии. Фьолусон довольно тяжело относится к критике, у нас были не совсем приятные разговоры, но он понял, что мы подготовили эти нарезки для того, чтобы он стал лучше, понял, как он может играть.

Весной он играл со «Спартаком», «Валенсией», ЦСКА, «Ростовом» – в важнейших матчах. Мы увидели другого игрока – благодаря его анализу и уверенности в себе. У Фьолусона есть очень качественный первый пас, технически он подготовлен близко к Гранквисту.

– При вас пришли Фьолусон, Стоцкий, Скопинцев – игроки, действовавшие в системах с пятью защитниками (пускай Стоцкий часто выходил и ближе к атаке). Стиль команды, в которой играет потенциальный новичок «Краснодара», не так важен?

– По Стоцкому: мы должны понимать, что у нас небольшой выбор русских игроков на эти позиции, тем более нам нужно, чтобы в атаке такой футболист мог обыгрывать 1-в-1. Поэтому мы должны идти на жертвы: взять игрока и потратить какое-то время для его адаптации к новой системе.

Стоцкий вырос в очень сильного защитника, но на правом фланге он конкурирует с Петровым, одним из сильнейших крайних защитников РПЛ вместе с Марио Фернандесом. Но вспомните, как Стоцкий закрыл Бельараби в матче с «Байером», как он играл против Фернандеса – это очень высокий уровень. Практика показала, что для адаптации нужно месяца четыре.

Надеюсь, так же будет и со Скопинцевым. Его мы рассматриваем как левого защитника.

– Как вы помогали Стоцкому и Скопинцеву адаптироваться к игре в четыре защитника?

– У нас очень много тренировок по амплуа, где есть либо две группы (защитники плюс опорники и инсайды плюс нападающие), либо три.

Когда фланговый защитник действует в пятерке, он может особо не смещаться в центр, потому что там есть три игрока. При схеме с четырьмя фланговый защитник должен сужаться – и из тренировки в тренировку Скопинцев терял своих игроков в таких ситуациях. Мы показываем ему эти моменты, он получает всю необходимую информацию.

– При тренировках по линиям с кем работаете вы?

– С атакой. Если делимся на две группы, обороной и опорниками занимались Олег Фоменко и Артур Оленин. Если разбиваемся на три линии, то с полузащитниками больше работает тренер по технике Артем Поправкин. Но на три линии мы чаще всего разбиваемся, когда тренируемся два раза в день.

– Вы сказали, что «Краснодар» поторопился с подписанием Кайо. Шутка?

– Нет, меня неправильно поняли. Я говорил только про то, что мы сыграли на опережение с «Эвертоном».

– То, что он заиграл только в конце января, не смущает?

– Конечно, в идеале хотелось бы посмотреть на игрока в течение пары сезонов, но «Краснодар» уже много раз брал игроков, которых никто не знал: Перейра, Классон, Рамирес.

Возможно, мы будем ошибаться, но в Кайо мы увидели качества, которые позволят ему вырасти в хорошего футболиста. В обороне я давно не видел таких игроков.

– То есть это действительно нетипичный полузащитник «Краснодара», в основном ориентированный на разрушение?

– Он бразилец, поэтому я надеюсь, что по первому пасу не должно быть проблем. Если мы сможем совместить его оборонительные качества с действиями при развитии атаки, это будет очень высокий уровень.

– Намли рассматривается как игрок центра? По-настоящему он заиграл как раз после перевода в центр в середине этого сезона.

– Я смотрел, иногда Стам ставил Намли восьмеркой, и он очень много мячей вытаскивал через ведение. Когда мы искали замену Перейре, понимали, что Намли – совсем другой. Маур играет в одно-два касания – у Юнеса хороший дриблинг, за счет которого он вводит мяч в опасные зоны.

Скорее всего, Намли будет использоваться на позиции десятки. В зоне перед штрафной он может отдавать последний пас, бить – у него отличный удар. Но не исключаю, что иногда он может выходить и на правом фланге, потому что по дриблингу он был лучшим в «Зволле» и одним из лучших в чемпионате Голландии.

Мы с Намли поговорили – он тоже сказал, что комфортнее всего чувствует себя десяткой.

Дорский рассказал историю Намли

– В следующем сезоне у «Краснодара» будет новый центр поля: ушли Перейра и Каборе.

– Еще травму в матче сборной России с «Чертаново» получил Газинский – мы можем его потерять на срок до шести месяцев. Поэтому следующий сезон будет непростым, но очень интересным. Мы ожидаем еще усиления в середину поля.

Будут изменения и в тренерском штабе: Олег Фоменко переходит в «Краснодар-2», который очень важен для клубной структуры. Место Фоменко займет Сергей Матвеев, работавший со сборной России 1999 года.

– Трансферные ошибки. Вы говорили, что вас не устраивала игра Куэвы без мяча, в том числе в прессинге. Разве это нельзя было увидеть при изучении игрока, даже по видео?

– Конечно, это можно увидеть и по видео. Куэву вели минимум два года, каждое трансферное окно к нему обращались, но что-то не получалось. Прошлым летом все срослось, мы видели, что это игрок очень высокого уровня. Но под него нужно было менять всю игру: играть с двумя опорниками и Куэвой в качестве десятки.

На мой взгляд, Куэва играл не так, как должна играть десятка: он сваливался низко и в полуфланги, откуда он хотел тащить мяч. Мне кажется, что десятка – игрок, который более дисциплинированно играет перед штрафной, получает мяч между линиями и не бегает по всей половине соперника.

Куэву было сложно направить туда, куда мы хотели. Плюс была большая конкуренция: Мамаев, Перейра. Да, Куэва не был игроком старта, но у него было много времени и шансов проявить себя. К концу года Куэва стал играть больше, но дальше пошли интервью, в которых он говорил, что хочет уйти. Тогда я понял, что «Краснодару» не нужно его удерживать: во-первых, с ним в принципе трудно найти общий язык и встроить в нашу игру, во-вторых, он и сам хочет уйти.

По индивидуальным качествам Куэва – классный игрок, очень хитрый в принятии решений. Я думал, мы сможем встроить его в нашу систему, поначалу большое желание исходило и от него. Потом это все сошло на нет.

– Чистые десятки сейчас вообще есть?

– Таких, как Роберто Баджо или Тотти, конечно, нет. Все равно нужно выполнять большой объем в прессинге и в обороне.

Если брать схему 4-3-3 и самого верхнего из тройки полузащитников, то в России на этой позиции могут играть Миранчуки, Влашич.

Перейра не мог нормально бегать из-за спазмов: мышцы разрушались. Тогда ему поменяли график – и пошел прогресс

– Вы сказали, что хотите видеть на фланге атаки быстрого игрока, поэтому убрали оттуда Мамаева. Но это же произошло не сразу – только в четвертом туре в матче со «Спартаком».

– На сборах не было Классона, который играл на чемпионате мира, а Шапи еще был совсем маленьким. Мы наигрывали Мамаева и внутри, и на фланге, но потом я понял, что на краю Паша не совсем эффективен. Он не бегает много, он ищет опасные зоны, у него отличный последний пас, поэтому на позицию десятки он подходил даже больше, чем Перейра и Куэва.

Перейра для меня – восьмой номер.

– Почему Перейра на позицию десятки подходил меньше, чем Мамаев?

– Маур – очень мобильный игрок с большим объемом, отдающий качественные передачи из глубины и между линиями. Я был немного удивлен: мы всегда видели Перейру как десятку, а как-то попробовали его на тренировке восьмеркой – и получилось еще лучше. Он должен чаще получать мяч, а на позиции десятки такой возможности нет.

У Мамаева нет такого объема, он наиболее опасен перед штрафной.

– В августе-сентябре Перейра в трех матчах выходил на замену, а двух – вообще оставался на скамейке. Как он реагировал?

– Перейра понимал, что на его позиции играет Мамаев, который в порядке. Я поговорил с Мауром, он сказал: «Тренер, нет никаких проблем, это рабочий момент, я буду доказывать».

Реакция Перейры на перевод в запас – пример для всех. Думаю, в том числе благодаря ей мы увидели лучшего Перейру – а я за ним внимательно слежу шесть лет. Когда в центре поля были Ахмедов и Широков, Перейра был одним из. В начале этого сезона у него не шло, но он не распускал сопли, а работал, всем все доказал и вышел на совсем другой уровень и стал лидером «Краснодара».

– Работал – это что? Оставался после тренировок?

– Те, кто играют меньше, больше работают – у нас такие правила. Мы видим, что если у нас выходит Стоцкий или Фьолусон, все получается нормально, потому что ребята готовы.

Перейра всегда полностью отдавался на тренировках, хотя они ему давались очень тяжело. Когда у нас есть полный недельный цикл, один день – работа над силой ног в тренажерке, второй – скоростно-силовая работа, третий – моделирование командных взаимодействий, это большая нагрузка. Перейра не мог ходить в тренажерку и выполнять скоростно-силовую работу, потому что у него сразу начинались спазмы в мышцах, повышалась вероятность травмы. Поэтому для него мы немного дифференцировали нагрузку: давали только одну работу, чаще всего – скоростно-силовую.

После смены нагрузки Перейра сказал, что мы нашли оптимальный вариант, потому что раньше он часто выхолащивался на тренировках и выходил пустым на игру.

– Что Перейра не готов и к тренажерке, и к скоростно-силовой, вы поняли визуально или делали анализы?

– Перейра отработал в тренажерке, на следующий день приехал на базу – и у него спазмы. Раньше у него были мышечные проблемы из-за перетренированности. Поэтому во многом мы поняли сами, что к нему нужен индивидуальный подход.

Когда у нас был недельный цикл в этом сезоне, у нас было два дня двухразовых тренировок. В конце таких дней к нам приезжала лаборатория, брала анализы – мы видели, что опытные игроки переутомлены: повышены гормоны, идет процесс разрушения в мышцах. До некоторого уровня такие процессы нормальны, но у нескольких игроков была верхняя граница. У Шапи, Игнатьева, Голубева таких проблем нет, потому что в академии у них было четыре-пять дней в неделю с двухразовыми занятиями.

Мы понимаем, что по бюджету и суммарной стоимости игроков мы не первые в лиге. «Краснодар» может быть вверху только за счет работы, поэтому стараемся выполнять больше.

Мусаев просил Смолова не уходить из центра к угловому – не достучался. В Шапи верят не только как в запасного, который выходит забивать за 15 минут

– Классон слева, Вандерсон – справа. Другие варианты на флангах не рассматривали?

– Мы пробовали другие варианты, но пришли к такому. Вандерсон – взрывной, у него большое пространство для прохода справа. Влево – только проход внутрь с дриблингом и удар, то есть сопернику под это довольно легко подстраиваться. Но в целом, конечно, он чаще уходит во фланг.

Классон справа будет ограничен по стилистике. Слева он уходит в центр и бьет под опорную ногу вратаря, участвует в стенках.

Началось это в игре с «Локомотивом» – мы посчитали, что Вандерсон будет эффективен против Рыбуса. Вандерсон забил, потом вышел Шапи – тоже забил. После этого мы не стали ничего менять.

– Тогда казалось, что «Локомотив» очень узко оборонялся.

– Да, они ждали от нас атак через центр, насытили его. Мы резко меняли направления атаки – оба гола и были забиты после нее.

– Вы говорили, что Вандерсон лучше всех реализует моменты на тренировках. Как над этим работаете?

– Моделируем игровые ситуации: открывание на максимальной скорости за спину, игра на опережение, дриблинг с ударом. Эти упражнения проводим на какое-то наказание, поэтому все максимально мотивированы. Даже в индивидуальных тренировках стараемся как-то разбить на группы – например, молодые против опытных ребят.

Мы пытаемся донести, что ты не можешь проснуться и резко стать забивным. Нужно забивать на тренировках, и ребята это понимают.

– Есть еще кто-то, кто отлично что-то показывает на тренировках, но мы не видим этого в игре?

– Газинский на тренировках смелее играет в атаку, больше забивает и делает нестандартных действий, а в игре он действует более дисциплинированно. Если в следующем сезоне мы продолжим его использовать в качестве восьмерки, думаю, он немного повысит свою результативность – и в части голов, и в части последнего паса.

– Когда Ари вернулся из аренды, вы с ним даже не разговаривали первые дни, а только смотрели, как он тренируется. Почему?

– Когда он был в «Локомотиве», дал интервью, в котором сказал, что не хочет возвращаться в «Краснодар». Конечно, мне это не понравилось, потому что у него оставался еще год контракта.

Мне все говорили, что Ари ничего не делает, но он качественно работал. В начале прошлого сезона он же порвал кресты, поэтому был в не очень хорошем состоянии. Несколько раз он даже подходил ко мне, просил не добегать какую-то часть. Я ему запретил это делать – хотел посмотреть, как он отреагирует. Ари все делал, причем молча.

Через несколько дней я его вызвал на разговор, спросил, почему он говорил некрасивые вещи по отношению к «Краснодару». Он ответил, что это был личный момент, который был еще до моего назначения, и что ему нравится, как все устроено в команде сейчас.

На тот момент у нас были Смолов и Игнатьев, но Ари сказал, что готов играть правым нападающим и периодически оставаться на лавке: «Я оставался в запасе и в «Локомотиве», когда играл Фарфан. Но я видел, что он хорош, поэтому никаких проблем не было».

Тогда я даже не знал, что он получит русский паспорт. Мы договорились, что за проблемы с дисциплиной к Ари будет применяться максимальный штраф – он все понял, и никаких сложностей не было.

– Шалимов требовал, чтобы центральный нападающий всегда находился в створе ворот. У вас таких требований нет?

– Неправда, что я не требовал от Смолова играть в створе – он начал сваливаться во фланги задолго до моего прихода. Когда я пришел, поговорил с Федей: «Ты два года подряд был лучшим бомбардиром, ты должен быть в створе, открываться в отвал, вразрез, играть на опережение, тебе не нужно убегать к угловому». Смолов потом сам рассказал, что перед чемпионатом мира он чуть сбавил требования к себе – я не достучался до него, он продолжал уходить из створа. Прошло немного времени, около недели, я сказал: «Окей, если Смолов уходит влево в полуфланг, Классон или Мамаев должны смещаться на его место в центр. Не должно быть сдваивания позиций, чтобы Смолов и крайний нападающий располагались на двух метрах».

Ари – тоже не классический нападающий, он может открываться в полуфланге. Сейчас в таких ситуациях его место сразу занимают Классон или Вандерсон, Перейра тоже забегал в это пространство.

Но я бы хотел, чтобы нападающий играл в створе, шел на опережение при подачах с флангов, а большинство открываний было не в недодачу, а за спину – например, как Ари забил «Оренбургу».

– Шапи почти всегда выходит на замену – левый защитник измотан Вандерсоном, появляется больше свободных зон. Насколько Шапи готов к постоянной игре в позиционной атаке?

– Посмотрите, сколько забил Шапи год назад, когда молодежка «Краснодара» стала чемпионом – он был менее результативен, хотя та команда забивала очень много (6 голов Шапи при 77 «Краснодара-м» – Sports.ru). Раньше Шапи глубоко опускался, обыгрывал пару игроков – все это происходило далеко от чужих ворот. Плюс все знали, что у него есть дриблинг внутрь и удар с левой.

На тренировках и на теориях мы много ему объясняли, что он не должен уходить вниз, а должен получать мяч между линиями, что смещения должны быть не только под удар с левой, но и под правую. При прострелах он часто не добегал в штрафную, а оставался на подборе, хотя должен был закрывать дальнюю штангу или играть вторым темпом.

По игре за «Краснодар-2» и работе на сборах мы увидели, что Шапи нас услышал – нельзя оставаться таким упрямым, потому что иначе попадешь в тупик.

Вандерсон играет большую роль для Шапи, потому что бразилец замучает любого защитника в РПЛ. Поэтому Шапи при выходе на замену, конечно, легче. Выпуская его в старте, мы лишались большой опции.

Но и использовать Шапи только как джокера мы не собираемся. В этом году так было лучше для «Краснодара». Надеемся, что в следующем сезоне Шапи сделает еще один шаг вперед и будет полноценно претендовать на стартовый состав.

– Вы сказали, что у Перейры есть проблемы с восстановлением. У Шапи их нет?

– Нет. Он дает объем, стал взрослым парнем. Держит борьбу, дорабатывает в обороне – раньше за ним этого не замечалось. Так что физически он готов хорошо.

Не самые очевидные детали игры «Краснодара»: Сафонов может роскошно начинать атаки рукой (папа – баскетболист), а вот забивать головой пока некому

– Самое крутое качество Сафонова, которое мы не видим?

– Его никогда не трясет, он очень уверен в себе. Еще одно крутое качество – фантастическая реакция.

С детства он был очень умным парнем: решал какие-то задачи, легко собирал кубик Рубика, такие темы ему давались легко. Свой интеллект он использует на поле – например, понимает, как лучше располагаться. Он постоянно разговаривает с тренером вратарей, всегда задает много вопросов, пытается что-то улучшить в своей игре – это свойственно далеко не всем футболистам.

– В чем ему нужно прибавить? Кажется, с игрой ногами пока не все хорошо.

– Да, конечно, [нужно подтягивать] первый пас – и правой, и левой. Короткий пас пока получше, чем средний и длинный.

В академии Сафонов даже сам просился играть в поле, потому что понимал, что нужно улучшать игру ногами. И мы сами это понимали – задействовали вратарей в квадратах. Радует, что Сафонов очень спокоен, даже когда не очень идет игра ногами.

– Сафонов всегда так далеко выбрасывал мяч рукой?

– Да, поэтому мне странно, что когда о нем пишут статьи, никто не копает дальше первой команды – в молодежке игра во многом была заточена под выбросы Сафонова, он отрезал по пять-шесть игроков. В основе, когда идет минута 80-я, иногда нужно попридержать мяч – Матвей еще не до конца определяет эти моменты.

У него папа баскетболист, возможно, такие выбросы идут от генетики.

– «Краснодар» не забил ни одного гола после угловых. Как это объяснить?

– У нас нет ярких игроков, которые хорошо играют головой. Плюс у нас не всегда получалась стабильная подача.

Главная проблема – тайминг. В момент подачи мы либо рано вбегаем в штрафную, либо поздно. Мы отрабатываем момент, когда нужно вбегать в штрафную и играть головой после прыжка с одной ноги – считаю, есть большой прогресс. Пока только в тренировках.

– Недостаток качества при подаче был даже у Перейры?

– У него нестабильная подача. Лучшая подача – у Шапи, у него она жесткая и точная. Но он не всегда выходит в составе, поэтому ищем другие варианты.

– Почему отказались от большего количества розыгрышей?

– Думаю, была клубная позиция – лучше разыгрывать. Сейчас никаких привязок нет, как хотим, так и подаем. Наверное, раньше считали, что эффективнее вытягивать игроков из штрафной под розыгрыш и делать подачу.

– Все удары после прямых подач были нанесены, когда мяч летел от ворот. Есть какая-то закономерность?

– Мартынович и Спайич говорили, что им удобнее играть по уходящей подаче. Поэтому на тренировках они просят играть либо под блок, либо под простое вбегание в штрафную – им так комфортнее. Поэтому чаще подаем от ворот.

Недовольство судьями: минус очки с «Локо» и «Динамо» из-за пенальти

– В гостях у «8-16» вы выглядели удовлетворенным итогами сезона. Cпустя полторы недели после завершения сезона и анализа у вас те же эмоции?

– Если смотреть на наше качество игры в первой части сезона и место, которое мы занимали до перерыва – конечно, рассчитывали на большее. Весной мы оказались в достаточно сложном положении в плане кадров, поэтому в ряде игр не могли показать футбол, в который умеем играть.

– Нет ощущения, что в нескольких матчах не повезло? Например, с «Оренбургом».

– В матче с «Локомотивом» на 70-й минуте нам поставили пенальти и дали удаление – ничего из этого вообще не было. Первая желтая карточка была для Каборе четвертой в сезоне – он должен был пропускать следующий матч. Потом ему дали вторую – он пропустил следующий матч уже из-за красной, и вернулся на после через тур снова с тремя желтыми карточками.

Хотя признаю: «Локомотив» проводил хороший матч, мы были уставшими. Но если бы не этот момент – минус два очка у «Локо» и плюс одно у нас.

Игра с «Динамо». При счете 0:0 в ворота «Динамо» не ставят явный пенальти, хотя судья находится в двух метрах от эпизода. Тот матч – тоже далеко не лучший для нас, но это две большие ошибки, которые были признаны и серьезно повлияли на таблицу.

С «Оренбургом» мы провели хороший матч, действовали ярко. Расстроило то, что мы знали, как убирать их быстрые атаки, но несколько раз с ними не справились. Конечно, подвела и реализация: например, не забили пенальти. По созданным моментам, думаю, тогда мы должны были выиграть.

Но ссылаться на невезение я не могу. По ходу сезона где-то мы вырывали победу в равных матчах, где-то – наоборот. Но когда на первый план выходят судьи – обидно.

Галицкий не отпустил Мусаева на стажировку к Сарри – но тренер «Краснодара» все равно знает, какое упражнение итальянца учит игроков думать быстро

– Стоцкий говорил, что вы часто показываете нарезки лучших команд Европы. Кого показываете сейчас?

– Когда я пришел в «Краснодар», у меня было видение, как должна открываться тройка нападающих. Если я скажу игрокам: «Вы должны делать так, так и так» – это будет сложно воспринять. Поэтому я приходил к аналитику и просил сделать нарезки по прессингу, открываниям и другим моментам. Эти нарезки мы показывали ребятам – наглядные примеры в виде лучших команд Европы воспринимаются лучше, чем объяснения на макете.

Так продолжалось до Нового года. На первой теории на зимних сборах я сказал: «Ребята, мы вам много всего показывали, давайте теперь посмотрим, чего мы добились за полгода». Мы показали нарезку лучших действий в атаке: смена позиций, различные комбинации в двойках и тройках. Сейчас другие команды показывать уже не нужно – нужно развивать то, что есть у нас.

– Вы говорили, что вам нравится Сарри. Почему именно он?

– Я смотрел видео тренировок Сарри – у него есть много упражнений с ограничением касаний и пространства. Видел даже упражнение 10 на 10 в два касания на небольшом поле – там мало что получалось, зато потом игроки выходили на поле и показывали отличное взаимодействие на большом пространстве.

До работы в академии я тоже ограничивал пространство и количество касаний – когда у игроков есть лимит, потом они быстрее соображают, как нужно действовать. Но это нужно дозировать. Придя в академию «Краснодара», я ушел от этого, потому что детей нельзя загонять в рамки. Сейчас в основной команде у нас есть блоки работы на маленьких пространствах с ограничением касаний.

Однажды я случайно увидел тренировки Сарри, стал следить за игрой «Наполи». Они отличались от всех, было заметно видение тренера: высокий прессинг, система выхода из-под давления, движение без мяча, баланс открываний, заполнения свободных зон. В «Челси» у Сарри тоже было очень яркое начало, потом что-то сломалось – возможно, помешали какие-то вещи внутри клуба.

Но я не во всем согласен с Сарри: например, в обороне при подачах с флангов он играет по зонам, а не персонально.

Сарри мне нравится, за ним интересно наблюдать, но я никого не копирую. Нет такого, что я фанат какого-то тренера или игрока.

– Чьи нарезки показывали, кроме «Наполи» Сарри?

– «Манчестер Сити», «ПСЖ». Есть еще одна очень хорошая команда, правда, их нарезки мы показывали меньше – «Зальцбург» Марко Розе. Я знаю Розе еще по его работе в молодежке «Зальцбурга» – с ним он выигрывал юношескую Лигу чемпионов.

У Розе очень крутой ситуационный прессинг. В полуфинале юношеской Лиги чемпионов «Зальцбург» играл с «Барселоной» – испанцы вышли 3-4-3, которые были для них совсем нетипичны. Думаю, «Барса» хотела так сбить Розе, но «Зальцбург» оказался к этому готов: ребята мгновенно включались в прессинг после потери мяча, причем все делали очень грамотно («Зальцбург» выиграл 2:1 – Sports.ru).

В прошлом сезоне я смотрел за основой «Зальцбурга» в Лиге Европы – нельзя сказать, что у Розе были топ-футболисты, но за ними было очень приятно смотреть.

– В апреле Галицкий признался, что запретил вам ехать на стажировки. Окей, это мнение владельца, его можно понять. Но год назад вы рассказывали, что еще зимой 2018-го была договоренность с Сарри о стажировке.

– Нет, была договоренность не с Сарри, а с Сергеем Николаевичем.

В конце ноября 2018-го у меня родился сын – я понимал, что не могу уехать на неделю, потому что должен быть с семьей. В такой ситуации я бы мог поехать к кому-нибудь на два-три дня – поговорить о микроциклах, о каких-то вещах, которые мы сейчас с вами обсуждаем, это было бы интересно.

У меня была возможность поехать в Испанию на неделю, но не было времени. Поэтому я обратился к Галицкому, спросил насчет Сарри. Он ответил: «Я, может быть, и могу помочь с организацией, но я этого не сделаю, потому что мне нравятся твои идеи. Развивай их».

В это время я читал книгу Анатолия Тарасова. Когда Тарасов был еще начинающим тренером, он хотел поехать в Швецию, где канадцы проводили сбор. В то время в СССР тогда только формировалась школа хоккея – была одна методичка по правилам игры, но как тренировать, никто не знал.

Учитель Тарасова Михаил Таваровский в жесткой форме запретил Тарасову ехать к канадцам, чтобы развивать свой стиль. Спустя годы наши стали обыгрывать канадцев, Тарасов приезжал к ним на тренировки и удивлялся, что они работают совсем по-другому. Канадцы тоже посещали тренировки наших – и тоже удивлялись. Команды работали совсем по-разному, но обе были в порядке. Так что нет одного пути для достижения цели, не надо никого копировать, надо идти по своей дороге.

Я прочитал эту историю, посмеялся, сфоткал и скинул Галицкому. Никаких обид у меня не было.

– Вы сказали, что была возможность поехать в Испанию. Как она появилась?

– Во время чемпионата мира в Краснодаре базировалась сборная Испании. Тогда я познакомился с Фернандо Йерро – еще до того, как его назначили главным тренером. Йерро сказал, что может помочь с поездкой в практически любой испанский клуб на недельный цикл.  

Зачем тренеру в полете читать Ремарка

– Вы сказали о книге Тарасова. Часто находите время на неспортивную литературу?

– Стараюсь постоянно читать, особенно в перелетах, чтобы отвлечься от работы. Сейчас читаю «Жизнь взаймы» Ремарка и биографию Кройффа.

– Почему Ремарк?

– Большинство его книг написаны либо в годы войны, либо после нее. Его герои – люди, пережившие тяжелые жизненные потрясения. Кто-то болен и доживает последние мгновения жизни. Поэтому в книгах четко прослеживается мысль, как нужно ценить жизнь. Часто мы живем и не замечаем какие-то моменты, а герои Ремарка обращают внимание на каждую мелочь, потому что она может стать последней.

– Сериалы?

– Я посмотрел два сезона «Наркос», но это, пожалуй, все – нет времени на сериалы. Я и «Наркос» посмотрел только в зимнюю паузу.

Больше смотрю фильмы – на них, как и на книги, нахожу время в полете. Ты летишь на игру, понимаешь, что провел тренировочный цикл, разобрал соперника, больше анализировать нечего – нужно расслабиться. Из последнего понравилась «Зеленая книга».

С удовольствием смотрю советское кино. Мне очень нравится «Когда наступает сентябрь» с Николаем Крючковым и Арменом Джигарханяном – его смотрел раз шесть. «Мимино», «Афоня» – тоже очень люблю. Так что да, могу скачать себе старый советский фильм даже в дорогу на матч.

«Когда наступает сентябрь»

– Когда мимо вас проходят игроки и видят, что вы смотрите советское кино, нет подколок?

– Да они не ходят мимо меня.

На самом деле я просто сижу впереди. Но с юмором у нас в команде все в порядке. Некоторым вещам я даже удивляюсь: когда я занимался футболом, у нас были очень грубые шутки. Сейчас ребята друг друга поддевают, но они делают это очень интеллигентно, по-доброму.

– Самый запоминающийся подкол?

– Мы поехали в Бельгию на матч со «Стандардом». Возвращаемся с предматчевой тренировки в гостиницу, а для прохода к ней нужно было пройти мимо бассейна, который накрыли на ночь брезентом.

Олег Петрович Фоменко искал тренажерку, не заметил брезента – сделал пару шагов по нему и ушел под воду. В этот момент мимо бассейна проходили игроки – естественно, все стали смеяться, снимать видео.

С тех пор Фоменко называют Святым Олегом, который ходит по воде. На следующий день мы вышли на прогулку, всегда дилемма, куда идти: направо или налево. Игроки кричали: «Только не Петрович нас ведет, пожалуйста».

Галицкий считает, что тренер должен быть в рубашке. Мусаев жестче: «Сначала прояви себя, потом надевай рубашки»

– У вас очень поставленная речь. Занимаетесь?

– Нет, просто по профессии мне приходится постоянно разговаривать, что-то объяснять.

Мне кажется, общение с медиа должно дозироваться. Я общался с клубным сайтом, дал пару интервью «Спорт-Экспрессу». Считаю, этого достаточно, потому что, что бы я ни говорил о стиле, о том, как я вижу работу, все решит результат. Просто так давать кучу интервью – в этом нет смысла. Нужно зарекомендовать себя как тренер.

Поведение на пресс-конференции во многом тоже зависит от результата. Понимаю, что задача многих из тех, кто там задает вопросы, – поднять острую тему. Я спокойно к этому отношусь, есть толковые ребята, которые задают вопросы по игре. Есть те, кто вообще ничего не понимают в футболе, поэтому меня часто спрашивают: «Откуда столько терпения отвечать на идиотские вопросы?». Я лицо клуба, поэтому должен корректно отвечать даже на то, что считаю не совсем правильным и уместным.

– Вы говорите спокойно. В раздевалке часто кричите?

– Если игроки не выполняют установку – да, могу повысить голос. Точно так же я вел себя в молодежке.

Когда я начинал работать с Шапи, Игнатьевым, Сафоновым, им было 14-15 лет – наверное, самый трудный возраст. Я им обозначил свои принципы – они, конечно, попытались меня проверить, но у них ничего не вышло. Шапи вспоминал, что я его переводил в младшую команду, заставлял всю команду везде ходить вместе и в одной одежде.

– За что переводили в младшую команду?

– После каникул он вернулся в академию на полдня позже, чем мы договаривались. Потом начал говорить, что у него сломался автобус, взорвалось колесо.

Были случаи, когда Шапи ночью не спал, а сидел во «ВКонтакте» часов до двух. Если такое происходило, от меня шла жесткая реакция. Если все в порядке – они всегда могут со мной поговорить. Я никогда не буду специально показывать: «Ой, я тренер, я жесткий».

Сейчас у нас идет очень корректное общение, но если есть какие-то неприятные моменты – извините, я предупреждал.

– В первых матчах в РПЛ вы выходили на матчи в спортивном костюме, сейчас почти всегда – в рубашке. Почему так?

– Я знаю, Галицкий хочет, чтобы тренер был в пиджаке или рубашке. Но это как с интервью. Приехали мы в Петербург к «Зениту» на мой первый матч, я ничего не добился – и сейчас выйду в красивом костюме. Мне казалось, что это слишком – сначала нужно проявить себя, а потом уже надевать рубашку. Так, в принципе, и случилось. Я отработал шесть матчей в прошлом сезоне, начался этот чемпионат, я понял, что дела идут нормально, и стал одеваться в классическую одежду.

Мне важно, чтобы было комфортно. Посмотрите, в чем ходят Гвардиола, Клопп, Сарри. Раньше Гвардиола был в пиджаке, с галстуком – а все пришло к тому, что он ходит в том, в чем удобно.

Все сводится к тому, что красиво должна выглядеть твоя команда, а не ты на бровке.

– То есть вам не важно, как вы выглядите? Черная рубашка – очень стильно.

– Нет, важно, конечно, я слежу за этим. Но повторюсь: сначала прояви себя как тренер, потом – надевай рубашки.

– Рубашки сами выбираете или помогает жена?

– Я выбираю сам, но у меня обычно мало времени. Жена всегда со мной, поэтому могу назвать ее главным консультантом.

Лень учить английский. Трансляции бокса в 4-5 утра

– Год назад вы говорили, что хотите плотно налечь на английский. Как успехи?

– Если честно, я постоянно говорю себе, что занят – лучше посмотрю соперника, чем поучу английский. Но, наверное, это лень. Пока я далеко не продвинулся, но общие фразы я могу сказать. Надо отметить и наших легионеров – Рамирес, Классон, Ари хорошо понимают по-русски, Перейре вообще не нужен был переводчик.

– Как проводите свободное время? Любимое место в Краснодаре?

– Парк у стадиона и Красная улица. Парк – исключительное место с эстетической точки зрения, там очень приятно гулять, плюс есть отличные рестораны и кафе. Я с удовольствием приезжаю туда с семьей.

улица Красная

В свободное время стараюсь встречаться с друзьями. Очень люблю профессиональный бокс, стараюсь не пропускать трансляции, даже если бой начинается в 4 или 5 утра. Бокс – второй вид спорта для меня.

– Смотрели бой Джошуа с Руисом?

– Я не нашел трансляцию, но смотрел в записи и знаю, что произошло. Такие события красят бокс, особенно тяжелый вес, где один удар – и все может перевернуться с ног на голову.

– Любимый боксер?

– Мне нравится бокс 80-х. Особенно Роберто Дюран – то, как он всех побеждал в легком весе и шагал дальше по весовым категориям. Когда в одном весе дрались Дюран, Шугар Леонард, Томас Хирнс и Марвин Хаглер – это было золотое время, я пересмотрел все их бои друг с другом. Это были не просто смелые, а по-настоящему умные ребята.

Бой Роберто Дюрана и Шугара Леонарда, 1989-й год

Из современных мне очень нравился Андре Уорд, который не обладал сверхданными, но за счет мышления добился титулов. Вызывает уважение, как Флойд Мэйвезер перестраивался, когда с годами терял какие-то навыки и скорость. Если сравнить Мэйвезера в начале и конце карьеры – это два абсолютно разных боксера.

– Сами боксируете?

– У меня отец занимался боксом, дома всегда были лапы, перчатки, бинты. Я ходил на тренировки, но они мне не очень нравились.

А так, конечно, друзья выходили на лапах, спарринговали под присмотром моего отца. Я тоже боксировал – но немного, потому что футбол был на первом месте.

Мы поговорили с Семаком только о футболе: чего не умел Паредес и почему теперь у «Зенита» больше баланса

Через 30 минут вы станете вратарем. После интервью помощника Бердыева других вариантов нет

Дорский расспросил тренера «Оренбурга» о тактике: xG, блоки, переходные фазы

Парфенов выбил «Спартак» из Кубка. Прочитайте его интервью Дорскому – оно объяснит, почему «Урал» в порядке

Шалимов рассказал Дорскому, что именно он умеет ставить спартаковский футбол: большое интервью о тактике

Мой телеграм-канал/твиттер

Фото: fckrasnodar.ru (1,2,9,11,12,22,23); globallookpress.com/imago/Nordphoto; РИА Новости/Виталий Тимкив (4,6,13,14,16,17); kuban.rbc.ru/fckrasnodar.ru; instagram.com/lentropina; youtube.com/ООО «НЕОТОНУС-ИНВЕСТ»; globallookpress.com/Michael Erichsen/Bildbyrån; twitter.com/FCKrasnodar (15,18-20,28,30); РИА Новости/Владимир Песня; Gettyimages.ru/Will Russell; РИА Новости/Мелкумян; avito.ru/Татьяна; mylovefilm.org; Gettyimages.ru/Epsilon; instagram.com/_okseniya_01; Gettyimages.ru/Holly Stein/Allsport

Автор

Александр Дорский

Источник: sports.ru